news

ЭМИЛЬ БЕРЛИНЕР (EMILE BERLINER)

Эмиль Берлинер (Emile Berliner)

Фатерлянд

До 1837 года Ганновер был владением британской короны, а затем стал самостоятельным государством. В те годы германские земли представляли собой лоскутное одеяло из маленьких стран, но каждая имела свои традиции и гордилась ими. Одной из любимых ганноверских забав был schützenfest, состязание стрелков. Ганноверские полки отличились в битве при Ватерлоо, и горожане любили вспоминать об этом.

Впрочем, до прусского милитаризма Ганноверу было далеко. Этот город славился еще своими учеными и изобретателями. В том же городе родился астроном Уильям Гершель (Frederick William Herschel), а 20 мая 1851 года в Ганновере, в семье еврейского торговца Самуила Берлинера и Сары Фридман Берлинер родился сын, Эмиль Берлинер.

Четыре года он посещал школу-пансион Самсоншуле (Samsonschule) в маленьком городке Вольфенбютель (Wolfenbüttel), неподалеку от Ганновера. В школьном аттестате признавались «отличными» его успехи в трудолюбии, дисциплине и Законе Божием. По таким предметам, как история, география, чтение, немецкий и французский языки, пение и гимнастика он получил оценку «очень хорошо». По таким предметам, как естественная история (в середине XIX века этим предметом обозначали познания в области биологии, геологии, химии и физике) и английский язык он получил отметку «хорошо». Но почему-то последние предметы, оцененные ниже всего, потом ему пригодились больше остальных. Особой гордостью юного Эмиля были успехи в рисовании и чистописании, в них он превзошел всех учеников своей школы.

После школы он стал подмастерьем в типографии, а должность эта была нелегкая. Эмиль должен был приходить раньше всех в типографию, вычищать помещение и приводить в порядок печатный пресс. Еще он должен был бегать за пивом и закуской для старших мастеров и делать все, что брезговали делать состоятельные работники типографии. За десять месяцев такой неоплачиваемой работы (да, стажировка подмастерья не оплачивалась) Эмиль решил, что печатником ему быть не хочется. Он научился работать с литерами и прессом, но быть бесплатным мальчиком на побегушках было тяжело.

Тогда он нашел вакансию клерка в лавке, которая пришлась ему по нраву. Эта работа оплачивалась, в свободное время Эмиль много читал, а так же занимался ремонтом и наладкой ткацких станков. Но наслаждаться этим пришлось недолго.

В 1866 году Прусское королевство захватило Ганновер, а канцлер Бисмарк не собирался останавливаться на этом. Шла активная подготовка к будущей войне с Францией, и для этого могли понадобится все юноши призывного возраста. В то время в Прусском королевстве была программа вольноопределяющихся (Einjährig-Freiwilliger), то есть волонтеров со школьным аттестатом, которые проходили год службы, а затем могли стать офицерами. Эмиль стал вольноопределяющимся, но только затем, чтобы не стать солдатом-призывником. Прусское королевство всегда считалось не страной со своей армией, а наоборот, армией со своей страной, но мальчик из еврейской семьи не считал нужным умирать за фатерлянд. В 1870 году, когда уже всем было очевидно, что война с Францией неизбежна, Эмиль решил уехать в Соединенные Штаты Америки.

Новый Свет

В 19 лет он попрощался с родней, и на поезде уехал в Гамбург. Там он сел на корабль Гаммония (Hammonia), посвященный покровительнице Гамбурга, и отправился в Новый Свет. Как только Эмиль достиг берега, он устремился в Вашингтон, чтобы стать клерком в одной из местных лавок (Gotthelf, Behrend and Co. store). После трех лет работы в магазине готового платья Эмиль решил, что эта должность его не устраивает и что нужно увеличить обороты.

Он отправился в Нью-Йорк, где стал продавать клей и давать уроки немецкого языка, как полноправный носитель. Но эти занятия не приносили большой прибыли, а другие вакансии и ниши в Нью-Йорке были заняты.

Тогда Эмиль отправился на запад в поисках счастья. В Милуоки (Milwaukee, Wisconsin) он нашел вакансию агента по продажам. Устроиться ему было легко, так как в то время в Милуоки мало кто знал английский, все тамошние поселенцы общались на родном им немецком языке. Ему предстояло разъезжать по городам Среднего Запада и предлагать товары своей компании. Но эти разъезды не приносили прибыли, поэтому Эмиль опять вернулся в Нью-Йорк.

В 1875 году он устроился в лабораторию доктора Константина Фальберга (Constantine Fahlberg), основным занятием которого был анализ сахаров и подсластителей. Эмиль там занимался мойкой лабораторной посуды, так как ему не хватало познаний для того, чтобы стать химиком-аналитиком. Но, чтобы лучше освоить ремесло, он все свободное время проводил в библиотеке Куперовского Союза (Cooper Union). Так он впервые вступил на путь научных поисков и экспериментов.

Научные занятия оплачивались не высоко, поэтому Эмиль совмещал это с должность бухгалтера в магазине, где получал 12 долларов в неделю. Но в скором времени он получил приглашение из вашингтонской фирмы, где он работал до этого. Как ни странно, его еще не забыли, и фирма нуждалась в толковых сотрудниках. В том же году, в возрасте 25 лет, Эмиль подал заявку на получение американского гражданства.

Опыты с электричеством

В те годы Эмиль стал интересоваться электротехникой и проводить собственные эксперименты. Но возможностей для этого было не так много. Позже он вспоминал, что тогда в Вашингтоне был только один магазин-мастерская Джорджа Мэйнарда (George Maynard), который сейчас бы померк рядом с любой лавкой, продающей батарейки и аксессуары для телефонов. Но там имелась пара-тройка телеграфных ключей и гальванометров.

Тогда в американской столице не было электрических звонков, только механические. В день Независимости, только 4 июля, на Капитолийском холме в Вашингтоне зажигали электрическое освещение, и это было настоящим аттракционом. Об этом заранее сообщали местные газеты, и после захода солнца множество любопытных собиралось посмотреть на это чудо.

Однажды любопытство привело Эмиля в офис дежурного по пожарной безопасности мистера Алвана Ричардса (Alvan S. Richards). В его офисе было навалом всякого оборудования, и Эмиль как-то сказал ему, что он практикуется в передаче данных. Мистер Ричардс показал ему на ключ в углу офиса и попросил Эмиля продемонстрировать свое искусство. Тот стал отстукивать точки и тире ключом, но мистер Ричардс сказал, что зачастую простого нажатия недостаточно, нужно сильно давить на ключ, ведь на больших дистанциях сопротивление высокое, и для надежной передачи нужно устанавливать надежный контакт.

- То есть, чем сильнее давишь на ключ, тем лучше контакт, и тем больше тока идет по проводнику? – спросил Эмиль.

- Примерно так. – ответил мистер Ричардс.

К тому времени Эмиль уже слышал про изобретение телефона и сам практиковался в изготовлении телефонных аппаратов, но это открытие (которое для опытных телеграфистов было давно известной истиной) открыло ему новые горизонты.

Микрофон

Как только Эмиль вернулся домой, он с новой силой взялся за эксперименты с мембраной микрофона, и всякий раз подключал гальванометр, чтобы узнать силу тока. Он тут же убедился в том, что мистер Ричардс был прав, и сконцентрировался на изготовлении чувствительного микрофона.

Свой первый микрофон он изготовил из коробки для мыла. Слышимость в нем была превосходной для техники 1877 года. Сейчас этот артефакт хранится в Национальном Музее Американской Истории в США (National Museum of American History). Когда-то он был вещественным доказательством в грандиозном судебном процессе «США против компании Белла и Эмиля Берлинера» (U.S.A. vs. American Bell Telephone Company and Emile Berliner). Но этому самодельному микрофону из мыльной коробки предстоял еще долгий путь до величия и бессмертия.

Эмиль решил продемонстрировать свою конструкцию цивилизованному миру, но ее надо было еще запатентовать, а затем продать. В мае 1877 года он пришел в адвокатскую контору мистера Норриса (Norris), которая располагалась через дорогу от патентного бюро США. Когда Эмиль сообщил о своих грандиозных планах, мистер Норрис перебирал досье своих клиентов, а его ассистент жевал табак. Затем Норрис приказал своему ассистенту Чарльзу Комбсу (Charles L. Coombs) изготовить эскизы устройств Эмиля и подготовить заявку в патентное бюро, что тот и сделал за 2 доллара.

4 июня 1877 года была подана заявка на патент, но кто же знал, что его оформление закончится только 17 ноября 1891 года. Специалисты патентного бюро выразили мистеру Норрису свое сомнение в том, что эта конструкция может работать.

А Эмилю срочно требовалось что-то делать. В Нью-Йорке у него были долги, о которых напоминали кредиторы, а вашингтонское предприятие терпело убытки, что сказывалось на его оплате. В январе 1878 года он предложил Нью-Йоркской телефонной компании, филиалу предприятия Белла (Telephone Company of New York, subsidiary of Bell company) свой микрофон. На что последовал ответ ее руководителя: «Я не могу поверить, что Ваше изобретение стоит 12 тысяч долларов. Видите ли, весь капитал Нью-Йоркской телефонной компании составляет лишь 20 тысяч долларов, и в случае сделки вы будете вы будете владеть большей ее частью». Но Эмиль страстно добивался встречи с руководством и смог заинтересовать своим изобретением Гилборна Рузвельта (Hilborne L. Roosevelt), известного конструктора церковных музыкальных оргáнов, держателя патента на рычажный переключатель телефона и родственника двух президентов США.

После насыщенной переписки со множеством разных людей из окружения Александра Белла он попал на прием к Томасу Ватсону (Thomas Watson), его главному помощнику по технической части. Когда-то Ватсон был простым механиком, у которого Белл заказывал детали и инструменты для своих экспериментов. Сейчас ему нужно было найти замену микрофону Эдисона, который поражал своим качеством и использовался в аппаратах на тот момент главного конкурента Александра Белла, корпорации Вестерн Юнион (Western Union). Ватсон месяцами ставил эксперименты с микрофонами, использовал все материалы, кроме угля, чтобы не платить за изобретение Эдисона. И тут он услышал об оригинальной конструкции микрофона, что было весьма кстати.

Микрофоны Берлинера пришлись по нраву мистеру Ватсону, и уже в январе 1879 года Эмиль прибыл в Бостон, чтобы усовершенствовать микрофоны Блейка. После разработок Эмиля компания могла выпускать по 200 микрофонов в день, а Эмиль продолжил работу в компании Белла. Все это время не прекращались судебные тяжбы вокруг микрофона Берлинера, и первенство приходилось отстаивать во множестве судебных заседаний.

Эмиль никогда не останавливался на достигнутом, но и не прощался со своей родиной. Он пристроил своего младшего брата Джозефа на предприятиях Белла, а сам стал импортировать в Европу телефоны из мастерской Вильямса, где делали аппараты для компаний Белла. В 1881 году Эмиль посетил Ганновер. Там он основал компанию «Telephon-Fabrik J. Berliner», где финансовой стороной заведовал другой его брат, Джейкоб. Эти предприятия обогатили Эмиля, и ему больше не нужно было совмещать мойку посуды с заполнением счетов, чтобы выплатить ренту.

17 ноября 1891 года патент был все же получен. Казалось бы, это запоздалая награда. Но в итоге она дала компаниям Александра Белла еще 17 лет привилегии на производство телефонов!!! В 1876 году Белл сделал свое открытие, и закрепил свою привилегию на производство телефонов на 17 лет, а теперь он почти удвоил этот срок!!! Ведь на тот момент никто не мог создать микрофона, который бы не задевал технологию, запатентованную Берлинером.

Многим это пришлось не по нраву, компания Пан-Электрик (Pan-Electric Company) решила это исправить. Бывшие и на тот момент действующие сенаторы США были ее советниками и держателями акций, а также входили в ее совет директоров. Например, сенатор от штата Арканзас Огастес Гарланд (Augustus Hill Garland), или сенатор от штата Теннеси Ишам Гаррис (Isham G. Harris). С их помощью удалось начать судебный процесс «США против компании Белла и Эмиля Берлинера». Дело дошло до Верховного Суда, но 10 мая 1897 года было вынесено решение в пользу Эмиля Берлинера.

Граммофон

Деньги, заработанные на телефонии, позволили Берлинеру заняться другими проектами. Среди них были помыслы о записи и воспроизведении звука. Сама идея была не новой, в 1857 году Эдуард Леон Скот де Мартинвиль (Édouard-Léon Scott de Martinville) создал инструмент для записи звука, но не воспроизведения. Он представлял собой диафрагму, с обратной стороны которой был закреплен стилус, который оставлял отметины на движущемся валике. Другой француз, Чарльз Крос (Émile-Hortensius-Charles Cros) в 1877 году подал во Французскую Академию наук идею о воспроизведении звука, а в 1877 году в США громко заявил о себе фонограф, изобретение Томаса Эдисона. 4 мая 1886 года Самнер Тэйнтер (Sumner Tainter) и Чичестер Белл (Chichester Bell) получили патент на «графофон», и в следующем году началась их продажа.

В 1887 году Эмиль Берлинер запатентовал граммофон. В отличие от фонографа Эдисона, в котором звуковые дорожки наносились вертикально на валик, в граммофоне Берлинера звук записывался при помощи резца, оставляющего след на грампластинке, расположенной горизонтально.

В 1889 году Эмиль приехал в Германию, где уже были знакомы и с фонографом, и с графофоном. Там граммофоном восхитились знаменитый пианист Ханс фон Бюлов (Hans Guido Freiherr von Bülow) и даже физик Герман фон Гельмгольц (Hermann Ludwig Ferdinand von Helmholtz). Этому устройству находили разное применение: например, кукольные мастера из Тюрингии обратились к Берлинеру с просьбой научить говорить их игрушки так же, как он научил говорить эти машины. В результате уже в 1890-х годах появились маленькие граммофоны, диски которых были не шире 5 дюймов (примерно 12 см) в диаметре, а куклы научились говорить и распевать на все лады.

В газетах стали писать об успехах граммофона, и на этом успехе нужно было делать деньги. Эмиль Берлинер долго искал инвесторов и пытался вести бизнес самостоятельно, но звук граммофона был еще далек от идеального, и продажи шли не лучшим образом. Но однажды инженеру из Филадельфии Элдриджу Джонсону (Eldridge Reeves Johnson) принесли в мастерскую граммофон и попросили усовершенствовать его мотор. Если верить Джонсону, тот «граммофон звучал как ученый попугай с пересохшим горлом, но этот инструмент захватил мое воображение» и он взялся за его разработку. Он доработал конструкцию для массового употребления и взялся за производство грампластинок основательно. Вместе с Берлинером Джонсон основал «Компанию Говорящих Машин» (Victor Talking Machine Company) и наводнил рынок своей продукцией. Уже в 1926 году их завод в Кэмдене (Camden) производил столько пластинок в месяц, что из них выросла бы гора высотой в 4 мили (примерно 6,5 км). 

За свои заслуги в сфере телефонии и звукозаписи Эмиль Берлинер получил золотую медаль Элиота Крессона (Elliot Cresson Gold Medal given by Franklin Institute) в 1913 году. Одна из самых престижных премий в музыкальной индустрии носит название «Грэмми», в честь граммофона. Элдридж Джонсон удостоился ее посмертно, в 1984 году.

Полет мысли

Эмиль Берлинер и сам был неплохим музыкантом и композитором. Он написал патриотический «Колумбийский гимн» (Columbia Anthem), который исполняли и в консерваториях, и даже в школах. Для улучшения акустики в помещениях он разработал специальную плитку для внутренней отделки, эта плитка удостоилась внимания Американского Института Архитекторов (American Institute of Architects) и католических священников.

Научная работа Эмиля простиралась далеко за пределы передачи звука и звукозаписи, его мысль устремилась в небеса. Сын изобретателя служил в авиации и занимался аэрофотосъемкой, и вместе с отцом они создавали различные летательные аппараты, а также стремились создать вертолет. В 1924 году вертолет Берлинеров мог подняться на высоту 4,5 м и находиться в полете полторы минуты. До успеха было еще далеко, и в Америке полноценные вертолеты появились только благодаря разработкам Сикорского. 

Эмиль Берлинер принимал активное участие в общественной жизни. Он писал и распространял памфлеты, разъясняющие пользу гигиены и пастеризации продуктов. В результате его работы значительно снизилась детская смертность и заболеваемость туберкулезом в Вашингтоне. Он не забывал о своих еврейских корнях, и писал об интеграции евреев в американское общество, этому были посвящены работы «Сионизм и американский дух», «Размышления о сионизме» и другие работы. Эмиль учредил особую стипендию для женщин-исследователей, которая была названа в честь его матери, Сары Берлинер, не имевшей высшего образования.

Можно долго рассказывать о значении его работ для человечества, и оно было очевидно еще при жизни Эмиля Берлинера. Многие писатели и родственники просили его рассказать о своем жизненном пути, написать его биографию. Эмиль отвечал, что этим занимаются люди со слишком высоким мнением о себе. Когда его спрашивали о религии и его жизни после смерти, то Эмиль отвечал, что религиозные догмы – это «твердые предметы, которые формируются в слишком мягком мозгу».

Список использованной литературы:

Wile, Frederick William. «Emile Berliner. Maker of the microphone». The Bobbs-Merril Company. Indianopolis. 1926

Smithsonian National Air and Space Museum. Berliner Helicopter, Model 1924: https://airandspace.si.edu/collection-objects/berliner-helicopter-model-1924/nasm_A19240006000

Александр Иванов
экскурсовод Музея истории телефона